— Облезлая, нехорошая дворняга. Па развернул ствол своего 22-го калибра и посмотрел в прицел. Рукой, которая должна была держать пистолет, он хлопнул меня по плечу. — Видишь это, мальчик? Он указал за линию деревьев.
Я кивнул. Что - то двигалось в лунном свете вдоль ряда надгробий.
— Я предупреждал вас, Мэнни Натсон, — продолжал папа, как будто мистер Натсон мог его слышать, — не позволяйте вам осквернять мое кладбище. Сегодняшний вечер будет последним».
Мы сидели, сгорбившись, за камнем миссис Люси Квик, наблюдая за сюжетом, где только что был похоронен старый мистер Пэдди Макдоннелл. Фургон гробовщика уехал на закате. Папа проклинал их за дураков и трусов. «Ни один дух не будет тратить время на то, чтобы беспокоить таких, как вы, желтопузые».
Как смотритель кладбища Святого Роха, Па требовал, чтобы люди проявляли должное уважение к территории. Он даже прогонял посетителей, которые хотели сфотографироваться у статуи святого и его собаки.
«Это вам не чертов Кони-Айленд, — сказал он им. «Это святое место упокоения».
Он сказал мне, что нашел следы вторжения: примятая трава, вытоптанные цветы и, что хуже всего, кощунство — грязь новых могил, разбросанная, как будто каким-то крупным животным. Папа сказал, что, когда он услышал собачий вой на участке мистера Натсона, он понял …
Па и мистер Натсон никогда не ладили. Они никогда не разговаривали, но обменивались короткими кивками, когда проходили по улице, а папа бормотал неповторимые вещи после того, как седобородый мистер Натсон прихрамывал на своей игровой ноге вне пределов слышимости.
Мистер Натсон сказал нам, ребятам, что его хромота появилась благодаря выстрелу Джонни Реба. Мы подумали, что он должен быть старше, чем выглядит. Взрослые сказали, что он издевался над нами.
«ХА!» Папа вскочил на ноги рядом со мной за камнем миссис Квик. «Вредители!»
Я наблюдал, как дуло папиного ружья выследило собаку размером с маленького пони с серой щетинистой шерстью. Зверь направился в зыбучих облаках и лунном свете к могиле Макдоннелла. Удлиненный теневой зверь трусил по земле, привязанный к пяткам. Два уха торчали прямо из его широкой плоской головы, подпрыгивая в такт его решительному шагу. Его походка была неправильной, потому что его задняя часть катилась, как корабль по морю.
Вспышка из дула папиного пистолета расколола черноту ночи. Слишком поздно я попытался заткнуть уши. Существо подпрыгнуло в воздух. Рычание и вой раздавались, как крики из ямы. Он ухватился за бок лапами.
Волосы поднялись на затылке. Что за собака делает это...?
Я положил руку на ствол папиного ружья. "Я думаю-"
— Эд? Звонил человеческий голос. На месте пса стоял мистер Натсон, бледный в лунном свете и такой же голый, как в тот день, когда он появился в этом мире. «Эд Маркусон! Ради всего святого, брось этот проклятый пистолет! У меня кровотечение!"
Я протер глаза. Нет. Я не видел того, что видел.
Па швырнул пистолет на землю. «Ты придурок, Мэнни Натсон. Скажи спасибо, что это всего лишь 22-го калибра, несчастный ты хорек!
— Ты обзываешься, Маркусон, с этой палкой…
— Па, — начал я, но дальше не пошел.
— Я покажу тебе палку… — Предложение закончилось рычанием. На моих недоверчивых глазах мой дорогой отец, человек, читавший мне сказки на ночь и укрывавший меня, когда я был маленьким, опустился на землю на четвереньки. Он перепрыгнул через камень миссис Квик и поскакал по кладбищу, как животное. Мистер Натсон повернулся, чтобы бежать, но его зад, полный свинца, не мог сравниться с Па. Они боролись, ругаясь и рыча друг на друга. Я услышал визг и нецензурные ругательства, за которыми последовал треск в кустах. Я встал, вытянув шею, чтобы увидеть бой, но лишь изредка мельком мелькал обнаженную плоть и… мех.
Я порылся в ящике с патронами Па, вынул две пули и стал искать его брошенный пистолет. Мои пальцы ощутили его холодный металл. Тень упала на мою вытянутую руку, и рука схватила оружие.
— Я возьму это, пока ты не причинил кому-нибудь вред, сынок, — сказал папа.
Я вскочил на ноги и попятился. "Да сэр." Я дрожала, думая о загаре, который обязательно придет.
Па рассмеялся. — Сейчас самое подходящее время, чтобы научить тебя кое-чему. Взгляните на Мэнни Натсона».
Я посмотрел на пепельно-серую фигуру мистера Натсона, ковыляющего к выходу. Кровь текла по его плечам, задней части и тыльной стороне ног.
Папа протянул мне свои ключи. — Выпусти его, ладно, мальчик?
Я сглотнул. Он никогда раньше не доверял мне свои ключи. "Да сэр."
— Не говори ему ни слова. Просто отпусти его».
"Да сэр." Я побежал прочь, не обращая внимания на то, что я могу споткнуться.
Мистер Натсон не смотрел на меня. Я старалась не смотреть на него, но не выдержала. Его вздутый нос краснел в седую бороду. Он обхватил правую руку левой. Его окровавленная рука распухла до размера половинки мускусной дыни. Я отпер для него ворота, запер их за ним и вернулся к Па.
— Ты знаешь человека много лет, — сказал он, застегивая рубашку. «Думал, что он достаточно умен, чтобы понять, чья территория принадлежит кому. Он мог бы спокойно жить рядом с нами сколько угодно долго. Я никогда не беспокоил его».
— П-па, ты вв-оборотень?
— Не будь чертовым дураком, — рявкнул он. — Я смотритель церкви Святого Роха. Я делаю все возможное, чтобы заботиться об этой священной земле. Всегда было, всегда будет. Ты не смотритель и никогда им не будешь. Ты поступаешь в университет».
Мы больше не видели ни мистера Натсона, ни его собаку.
###
Я получил диплом и женился на очаровательной женщине. У нас было два прекрасных мальчика и очаровательная девочка. Через много лет, когда я стал вице-президентом бухгалтерской фирмы в столице штата, папа написал мне, чтобы поздравить меня. Он закрыл письмо, как всегда:
Спящие св. Роха покоятся безмятежно.
.
